«Надо уважать человека в любом возрасте»: Андрей Федорцов рассказал о воспитании детей и актерском искусстве
«Надо уважать человека в любом возрасте»: Андрей Федорцов рассказал о воспитании детей и актерском искусстве
Интервью
Российские актеры
Российское кино
14 августа 2025 14:13
Актер поделился своей мудростью.
7 августа в онлайн-кинотеатре «Кинопоиск» стартовал супергеройский комедийный сериал «Баранкины и камни силы», одну из главных ролей в котором исполнил Андрей Федорцов. Он воплотил отца семейства, члены которого обретают сверхъестественные способности. В этой связи артист поведал, что значит быть отцом, а также поразмышлял о специфике актерской профессии.
Вы часто играете глав семейств. Так, вы воплотили отцов в сериалах «Ткачевы на связи» и «Баранкины и камни силы». На кого из них вы больше похожи в реальной жизни в отношениях с родными?
Конечно, в каждом отце есть частица меня. Единственное, я бы никогда не сделал так, как мой герой в «Ткачевы на связи»: там он бросил жену, потому что она его достала, и стал жить с соседкой. Это очень жестко, хотя в самой истории это было оправдано. Но я против подобных вещей. Он сделал неправильно абсолютно все: не развелся, зато уже начал жить с другой. У него в целом сложные отношения со своей дочкой, да и вообще со всеми, потому что он такой русский «мужик-жулик». У него немного иной характер, потому что он балбес по жизни.
А в «Баранкиных»? Что именно вас привлекло в вашем герое и почему вы захотели пропустить его через себя?
Нас в институте учили, что мы должны нести свою тему через любое кино, даже через мультфильм. Изначально я увидел в «Баранкиных» просто набор скетчей, но потом, когда мы встретились и поговорили с режиссером Мишей Поляковым, то оказалось, что это очень интересная вещь про отношения между отцом и его детьми и вообще про отношения в семье. Там это очень хорошо раскрыто. Я это понимаю, у меня у самого четверо детей.
Василий Михалыч из «Баранкиных» воспитывает своих детей так же, как меня учили родители. А они давали мне максимальную свободу. Да, это были советские времена, и о свободе по большому счету не очень-то можно было говорить. Но, например, когда я сказал, что хочу быть моряком, они приняли это сразу. И к своим детям стараюсь относиться как к личностям. У меня дочка только начала ходить — а она уже отдельный человек, и это надо уважать. Надо уважать человека в любом возрасте!
Но уважение к ребенку — это очень сложно. Детей надо аккуратно направлять, не быть с ними злодеем. Выдающийся советский педагог Антон Макаренко когда-то написал, что воспитание детей — это в общем-то насилие. И многие это подхватили. Конечно, если у тебя ребенок с утра не хочет идти в школу, то какое-то насилие придется применить. Да, это работает. Но, например, бить детей нельзя. Иначе у вас вырастет больной человек с нездоровой психикой. Командовать ребенком гораздо легче, поэтому многие выбирают простой путь. И вот мой герой в «Баранкиных», — это, как мне кажется, апофеоз моего отношения к детям.
Бывает ли вам тяжело понять увлечения детей? Хотели бы вы, чтобы они тоже избрали для себя актерский путь?
Я воспитываю своих детей таким образом: что тебе нравится делать — то и делай. Даша у меня очень хорошо играет и рисует, она маленькая, ей 7 лет. Ксюха пишет картины не по годам, но при этом она немного ленивая. Вот, например, мы спросили дочь, хочет ли она рисовать и учиться в художественной школе, а она ответила: «Не хочу». Не хочешь — как хочешь. Спрашиваем: «А хочешь еще лучше рисовать?». Хочет, но учиться этому не хочет. Мне это не очень нравится. Но в результате в школу пошла.
У меня сын и врачом хотел быть, и сварщиком, и артистом, и поваром. Я говорю: «Да пожалуйста, хочешь — вари прямо в театре и на сцене играй при этом». И потихоньку они начинают понимать, что какую-то глупость говорят. Детей нужно тихонечко направлять, а не говорить, что они обязательно должны быть юристами или художниками. Они же маленькие личности.
А если им нравятся мультики, комиксы или музыка, которая вам не близка?
Я не знаю, что с этим делать. Найдите мне отца или мать, которые знают, что с этим делать! Это очень сложно! Конечно, с детьми надо все время разговаривать. Нельзя на них орать. Мои родители ни разу на меня не орали. Я помню, что отец схватил ремень один раз в жизни — и я все понял.
Кажется, что в жизни вы перепробовали все: и службу, и работу в рок-клубе, и даже карьеру сотрудника зоомагазина. Расскажите, часто ли приходится опираться на жизненный опыт при съемках в кино? Как часто бывшие профессии и увлечения помогали вам лучше понять персонажа?
Я не просто был сотрудником, я был директором магазина! Однажды мы со знакомым экономистом составили бизнес-план, и в Калуге мне дали товара на 100 тысяч долларов. Все происходило в 90-е годы, и риск был страшный — меня могли бы и убить, если не отдал бы. У меня был оптовый склад и 4 зоомагазина.
А сейчас как актеру мне помогает не опыт, а наблюдения за людьми. Ведь Михаил Чехов и Константин Станиславский и мой учитель Дмитрий Хананович Астрахан учили не повторяться в ролях. Это важно. И когда тебе предлагают сыграть очередного отца, ты все равно должен быть другим, отличаться от предыдущего героя. Нельзя быть одинаковым — это самое главное в творчестве. Нужно иметь свой стиль, как Ван Гог, Гоген или любой художник, скульптор и другой творец. Видя их картины, мы сразу говорим: это Ван Гог, это Клод Моне, а это Эдуард Мане. Или, читая книгу, сразу понимаем, кто ее автор, если у писателя есть собственный стиль. И у артиста он тоже должен быть — свой, неповторимый.
Можно ли сказать, что какие-то из ваших амплуа вам ближе? Может быть, вам больше нравится играть полицейских, отцов или вовсе сниматься в передачах вроде «Главной дороги»?
Для начала — что такое амплуа? Это стереотип, определенный род ролей, соответствующий внешним и внутренним данным актера. Был древнегреческий театр, где делили актеров по амплуа, потому что было два основных жанра: трагедия и комедия. И каждый требовал особых данных, особенного стиля игры. Потом пришел классицизм, и начались герои-любовники, короли, тираны, отцы, лакеи, злодеи, простаки и так далее. Для каждой характерной роли нужен был набор внешних данных. Если актер имел высокий рост, значит все — он герой. А если, как я, метр с кепкой, то подходил только на роли комического плана. Будь я в древнегреческом театре, то играл бы со своим ростом только каких-нибудь лакеев и смешных героев. Но сейчас я смотрю на свой шкаф, и там больше наград за драматические фильмы, чем за комедии. Хотя и за комедии тоже есть.
Константин Станиславский и Михаил Чехов считали, что «амплуа» — театральный штамп, рутинерство. И если за артистом закрепилось амплуа, значит, он плохой артист. Потому что это препятствие, буквально антиразвитие актера. Вот взять Евгения Леонова — у него разве было амплуа? Или у Александра Демьяненко? Я работал с ним в Театре комедии имени Н. П. Акимова, и было очень неприятно слышать, как ему на улице все время кричали: «Шурик! Шурик!». Ему было неприятно это, он же глубоко драматический актер, как и Леонов, Папанов, Миронов. Как говорил Евгений Евстигнеев: «Можно сыграть и телефонный справочник». Он же трагикомичный артист, мог любую роль сыграть: и комедию, и драму. Мы не в древнегреческом театре и не в театре классицизма. У нас русский театр, где подразумевается, что у хорошего артиста не может быть амплуа.
Есть ли у вас любимая комедия, которую вы готовы пересматривать раз за разом?
Я очень люблю американских «Друзей». Во-первых, там нет ни одной шутки ниже пояса. Вообще. Мы сейчас с ребятами играем спектакль «Любовник», и у нас там тоже нет ни одной шутки ниже пояса, а люди смеются и плачут. И это для меня и есть высший пилотаж в любой комедии: не показывая голые ягодицы, не говоря грязно об интимных отношениях. Поражать зрителя похабщиной — это не театральное искусство, это уже к чему-то другому относится.
Еще мне очень нравится драматург Чак Лорри, который сделал «Два с половиной человека» и «Теорию большого взрыва». А под Новый год я всегда смотрю «Иронию судьбы».
Какие подводные камни могут ждать актера, который только начинает свой путь в комедии?
Драма сложна тем, что внутри себя ты должен каждую секунду быть в нужном состоянии. В комедии так же, но у нее есть еще нюанс: ты должен быть очень драматичным внутри, чтобы это было смешно зрителю. Не строить рожи, не смешить костюмом или галстуком с Микки Маусом. Когда ты играешь драму, надо искать, где смешно. Когда играешь смешное — надо искать драму. Почему? Это не просто слова: «Любая комедия делается с очень серьезным лицом». Так было всегда. Об этом говорил Станиславский, Чехов, Мейерхольд, Вахтангов.
Например, в «Любовнике» есть драматические моменты, где я плачу, где все серьезно, где у меня умерла любимая женщина и так далее. И там у меня настоящие слезы. Я плачу, когда вспоминаю, как хоронил своих родителей. А через секунду люди смеются, потому что я в этом состоянии делаю то, что их очень веселит. И это хороший смех!
Я считаю, что высший пилотаж — это трагикомедия. Как у Чаплина в его «Огнях большого города», где ты и смеешься, и плачешь. В комедии действительно очень сложно не наигрывать, не «плюсовать», как у нас говорят, а серьезно переживать обстоятельства, в которые попал твой герой. Да, со стороны они смешные — но только не для тебя.
Ваш герой в «Баранкиных» приобрел дар суперсилы с помощью волшебного камня. А если бы в такой ситуации оказались вы, то какой способностью вы бы хотели обладать? И как ее можно использовать в наших реалиях?
Есть такая фраза: «Бог все видит». Больше всего я хотел бы, чтобы он все-таки спустился и покарал людей за то, что они творят. Я не думаю о суперсилах. Я как верующий человек просто думаю о несправедливости. Есть же вещи, которые написаны в Библии, есть заповеди, есть внутренние законы человеческие. Я, например, не понимаю, как можно бить пожилого человека? Как можно бить беременную женщину? Знаю, что это немного не тот ответ на ваш вопрос, и здесь стоит пошутить, но мне не хочется. Я мечтаю найти суперсилу, которая уничтожила бы такие человеческие пороки.
А как вы сами относитесь к жанру супергеройских фильмов — как американских, так и российских?
Я пересмотрел весь Marvel. Правда, сейчас они уже в какой-то ужас перешли: соединяют друг с другом «Чужого», «Халка» и кого только можно. Но первый «Железный человек» — какая же это прелесть! Да и второй, и третий — как же классно это сделано, как продумана каждая деталь! И «Чужого» я обожаю.
По этим фильмам видно, что режиссер болеет идеей, тратит свое сердце. А вот в российских фильмах, мне кажется, все-таки чего-то не хватает для фантастики. Хотя в Баранкиных режиссер нашел. Чего именно — не знаю. Русскому кино нужно искать свой путь. Правда, мне нравится «Майор Гром». Но все-таки для меня это жанр «кино для попкорна».
Возвращаясь к «Баранкиным», сериал поднимает много глубоких тем: важность сохранения семьи, жертвенность ради любви и вопрос поиска собственного места в мире. Чему, на ваш взгляд, должен научиться зритель при просмотре новой ленты?
Всему перечисленному. (Смеется) Все четко сказано, полностью согласен.
Вообще у нас сейчас снимается очень много хорошего кино, и это здорово. Я иногда читаю отзывы зрителей, которые пишут, что никогда не будут смотреть российское кино, что в нем все плохо по определению. Хочется сказать одно: «Мы снимаем кино не для вас». Мы снимаем для хорошего, доброго зрителя, которого я вижу каждую неделю в театре, у которого есть интерес к жизни. Мы, режиссеры и актеры, стараемся сделать хорошее кино. Помните, как в замечательном кино «Пролетая над гнездом кукушки», когда герой Джека Николсона хотел поднять мраморную плиту и выкинуть ее в окно, но не смог, потому что она была тяжелой. Он тогда сказал: «Покуда не попробовал, никто не докажет мне, что я не могу». Так и мы пробуем, создавая все больше хороших фильмов и сериалов. Если не хотите смотреть — не смотрите. Смотрите другое, хотя я не уверен, что вам вообще что-то нравится.
Мне правда иногда тошно, когда на самом деле хорошее кино критикуют хейтеры, хотя и артисты, и режиссеры старались и тратили сердце. Давайте не будем переносить свою ненависть и злобу на других людей. Обратите внимание на себя и не обвиняйте во всех грехах тех, кто старается в этой жизни сделать что-то хорошее. Мы не халтурим. Мы честно тратим свою жизнь на это, и я честно об этом говорю.
Я стоял за штурвалом, был на вахте, служил два года, строил дом — сейчас строю уже четвертый. Я сам занимался ремонтом ночами. Я варил и даже коком был один день. Я знаю, что такое труд. И я могу смело сказать, что сейчас русское кино очень хорошее. Мы ищем свой путь, как французы, турки и другие народы. У них свой путь в кино, а у нас свой. Мы ищем собственный стиль после 90-х годов, и это — самое интересное в творчестве.
За вашей спиной более ста работ, не считая ролей в театре. Какой совет вы могли бы дать молодым актерам или тем, кто только мечтает о карьере на сцене и в кино?
Вчера я встретил на съемочной площадке одного работника, который спросил меня: «Как вы, актеры, так много слов учите? Как можно держать в голове столько фраз?» Я отвечаю: «О словах я не думаю, я думаю о действии в кадре. Слова потом возникают, их не надо учить и зубрить». Он все равно не понял. Сказал, что каждый может пойти и выучить текст, а потом сыграть роль. Я говорю: «Смотри, у тебя аппендицит был? Возьми себе аппендицит сам прооперируй, это же так просто! Взял ножик, разрезал, какая проблема?» Он удивился: «Это врач должен делать, на него учиться надо». Получается, на врача учиться надо, а на актера — нет? В его понимании моя профессия — это «выучил слова и все».
Некоторые люди думают: «Как зарабатывать деньги и ничего не делать?» Так вот, молодые артисты, что такое хороший врач? Что такое хороший строитель? Что такое хороший сварщик? Это человек, который хорошо знает свою профессию. У этих людей есть деньги, потому что они востребованы на своей работе. Сейчас я строю дом и ищу хорошего садовника, который посоветует, какие растения и деревья посадить. Оказывается, халтурщиков много, а садовника профессионального сложно найти. Потому что садовник — это тот, кто знает все и о растениях, и о земле. Говорю как человек, учившийся в «Фермерской школе».
Молодым артистам нужно думать о профессии, о характере герое, что им движет, что у него болит, о происходящем в кадре — это самое важное. Какие бы ты награды ни получил, ты должен все время думать о профессии! Ты должен думать о взаимодействии с партнером, и ты должен быть разным. Потому что люди разные, и наша актерская профессия в этом и состоит. Как только начнешь думать о славе, об известности, о популярности — на этом все закончится. Ты никому больше не нужен, ты будешь просто пустым местом. И это совет не только актерам, но и вообще всем: надо всегда думать о своей профессии. Когда человек думает о деньгах, у него не будет ни профессии, ни друзей, ни уважения.
Фото: Онлайн-кинотеатр «Кинопоиск»
Виктория Аморина
Теги:
Интервью
Российские актеры
Российское кино
Российские сериалы
Андрей Федорцов